Оспариванию подозрительных сделок должника в рамках дела о банкротстве посвящена ст. 61.2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» N 127-ФЗ от 26 октября 2002 г. <1> Данный термин был введен Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» N 73-ФЗ от 28 апреля 2009 г. <2> и являлся новым для законодательства о банкротстве. До этой редакции Закона суды руководствовались правилами ст. 103 Закона о несостоятельности, раскрывающей общие условия признания недействительными совершенных должником сделок.
———————————
<1> Собрание законодательства РФ. 28.10.2002. N 43. Ст. 4190. Далее — Закон о несостоятельности.
<2> Собрание законодательства РФ. 04.05.2009. N 18 (ч. 1). Ст. 2153.
Примечательно, что в Законе о несостоятельности отсутствует определение подозрительных сделок. Законодатель пошел по пути перечисления сделок, входящих в состав подозрительных <3>, и определения условий признания их недействительными. В частности, выделены две группы подозрительных сделок: сделки с неравноценным встречным исполнением обязательств другой стороной и сделки, совершенные в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такой подход законодателя носит неслучайный характер. В большинстве случаев нет необходимости в легальном определении того или иного понятия. Достаточно, например, указать на те или иные признаки. Так, ряд английских ученых отказался от попытки сформулировать определение понятия договора. В известной книге Ансона говорится, что «некоторые правовые концепции могут быть в интересах удобства названы «допускающими отступления (defensibly), т.е. могут быть ослаблены или сохранять значение, если подобные обстоятельства не наступают. Договор является наглядным примером такой допускающей отступления концепции» <4>.
———————————
<3> Отметим, что подход по перечислению категорий, входящих в состав единого понятия, без формулировки определения самого понятия характерен не только для подозрительных сделок, но и в целом для действий, которые могут быть предметом оспаривания. К числу последних законодатель относит действия, направленные «на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Таможенного союза и/или законодательством о таможенном деле, процессуальным законодательством и другими отраслями законодательства» (ст. 61.1 Закона о несостоятельности).
<4> См.: Ансон В. Договорное право / Под общ. ред. О.Н. Садикова. М., 1984. С. 17.
Схожий подход с разделением рассматриваемых сделок на два вида четко прослеживается и в юридической литературе. Например, по мнению М.В. Телюкиной, такими являются объективно подозрительные сделки, совершенные при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной, и субъективно подозрительные сделки, предполагающие намерение должника причинить вред кредиторам <5>. С точки зрения А.Ю. Астафурова, речь идет о нерыночных сделках и сделках, совершенных во вред кредиторам <6>. В свою очередь, Д.А. Петров также пишет о двух группах сделок: «В качестве базиса для первой используется идея недействительности в силу неравноценности встречного исполнения обязательств другой стороной сделки, что устанавливается посредством объективных критериев. Во втором случае подозрительность сделки обусловливается причинением вреда имущественным правам кредиторов, где субъективный критерий приобретает значение обстоятельства, подлежащего доказыванию» <7>.
———————————
<5> Телюкина М.В. Система подозрительных сделок при банкротстве должника в России и Казахстане // Гражданское право. 2014. N 6. С. 20 — 24.
<6> Астафуров А.Ю. Оспаривание сделок по «банкротным» основаниям // Адвокат. 2017. N 3 // URL: https://zakon-163.ru/news/osparivanie-sdelok-po-bankrotnym-osnovaniyam/191/.
<7> Баринов А.М., Бушев А.Ю. Городов О.А. и др. Комментарий к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» (постатейный) / Под ред. В.Ф. Попондопуло. 5-е изд., перераб. и доп. (автор комментария к главе III.1 Закона — Д.А. Петров). М.: Проспект, 2017. С. 200 — 205.
Итак, в соответствии с п. 1 ст. 61.2 Закона о несостоятельности к первой группе подозрительных сделок относятся сделки с неравноценным встречным исполнением обязательств другой стороной сделки, совершенные должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, в том числе в случае, если цена таких сделок и/или иные условия отличаются существенно в худшую для должника сторону по сравнению с ценами и/или иными условиями аналогичных сделок, совершаемых в сравнимых обстоятельствах.
Со своей стороны, мы не можем согласиться с обоснованностью использования в конструкции настоящей статьи Закона термина «встречное исполнение». Представляется верной позиция о том, что суть встречного, или, как его еще именуют, взаимного, исполнения заключается в согласованной очередности действий участников конкретного обязательства по исполнению своих юридических обязанностей. Однако, говоря о неравноценном встречном исполнении в подозрительных сделках, законодатель ведет речь о более низкой стоимости встречного блага, передаваемого должнику взамен отчужденного. А этому явлению свойственен другой термин — «встречное предоставление», т.е. вознаграждение (компенсация), приобретаемое взамен исполненного по договору. Российское гражданское право исходит из того, что «если нет встречного предоставления, то обязательство по возмездному договору в целом признается несостоявшимся, а его (обязательства) участники могут потребовать в суде применения правил из обязательства вследствие неосновательного обогащения и привести свое имущественное положение в первоначальное состояние, то есть вернуть переданное или получить денежную компенсацию за оказанную услугу или выполненную работу. Причем контрагент, подчеркнем, лишен права удерживать приобретенное» <8>.
———————————
<8> Виниченко С.И. Цена как условие гражданско-правового (предпринимательского) договора: Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. С. 80 — 87. Тем не менее во избежание путаницы далее по тексту будет использоваться термин, употребляемый в Законе о несостоятельности.
Анализ положений п. 1 ст. 61.2 Закона о несостоятельности позволяет выделить целый ряд отличительных черт сделок с неравноценным встречным исполнением.
Во-первых, речь идет о сделках должника, совершенных в определенный период времени — в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после его принятия.
Во-вторых, цены таких сделок и/или иные условия должны отличаться существенно в худшую для должника сторону по сравнению с ценами и/или иными условиями аналогичных сделок, совершаемых в сравнимых обстоятельствах.
Законодатель конкретизирует, что неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения (п. 1 ст. 61.2 Закона о несостоятельности).
Как видно, упор делается на констатации факта получения должником меньшего по стоимости встречного предоставления (блага) по сравнению с тем, на что он мог претендовать в нормальных рыночных условиях. А сам механизм используется для предотвращения действий, направленных на вывод активов должника, на восстановление его имущественного положения и минимизацию негативного эффекта от экономически невыгодных (кабальных) сделок.
Такой подход законодателя, ориентированный на пополнение конкурсной массы <9> и, как следствие, на защиту имущественных интересов кредиторов, на наш взгляд, заслуживает одобрения. И все же не можем не обратить внимание на то, что, характеризуя подозрительные сделки, законодатель не смог уйти от использования неоднозначных категорий.
———————————
<9> Закон о несостоятельности понимает под конкурсной массой все имущество должника, имеющееся на дату открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства (п. 1 ст. 131 Закона). Иными словами, конкурсная масса — это не что иное, как совокупность различных видов имущества, принадлежащих должнику.
Наличие условий для оспаривания сделки положено в зависимость от размера недополученного должником блага: переданное должником имущество («или иное исполнение обязательств») должно существенно превышать стоимость полученного от контрагента встречного исполнения. Безусловно, такое сравнение носит оценочный характер и не позволяет однозначно разграничить существенное превышение от несущественного. По всей видимости, законодатель стремится исключить возможность оспаривания сделок, по которым цена отчуждаемого (передаваемого) имущества незначительно отличается от его рыночной стоимости. Но тем не менее отсутствие однозначности в толковании порождало на практике различные подходы при определении наличия или отсутствия факта существенного превышения. В настоящее время есть примеры признания арбитражными судами расхождения по стоимости несущественным, если разница между договорной и рыночной ценой отчуждаемого имущества колеблется в пределах 15% <10>.
———————————
<10> См., например: Определение Верховного Суда Российской Федерации N 306-ЭС19-12580 от 21 ноября 2019 г., Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 24 декабря 2019 г. по делу N А03-8264/2017, Постановление Арбитражного суда Уральского округа N Ф09-3101/18 от 22 августа 2019 г.
Аналогичные подходы встречаются и в юридической литературе. Так, Е.В. Богданов считает, «под существенным отклонением от рыночной цены следует понимать отклонение в двадцать и более процентов» <11>. Д.А. Рыков, говоря о том, в какой мере цена сделки может отличаться от рыночной, предлагает ввести новое понятие — «обычный рыночный дисконт», под которым понимаются «такие условия (стоимость имущества, работ, услуг или иного предоставления должника, размер обеспечения и т.д.), которые не более чем на 20% в худшую для должника сторону отличаются от обычно совершаемых сделок» <12>.
———————————
<11> Богданов Е.В. Особенности оспаривания сделок юридических лиц арбитражным управляющим в деле о банкротстве и арбитражным управляющим юридическим лицом // Адвокат. 2015. N 10. С. 8 — 13.
<12> Рыков Д.А. Недействительность сделок должника в деле о банкротстве: гражданско-правовые аспекты: Дис. … канд. юрид. наук. Красноярск, 2019. С. 21 — 22.
Важно отметить, что по правилам упомянутой нормы могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в основном не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или которые обычно его не предусматривают (например, договор поручительства или залога), могут быть оспорены только на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности (п. 8 Постановления Пленума от 23 декабря 2010 г. N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» <13>).
———————————
<13> Вестник ВАС РФ. 2011. N 3. Март. Далее — Постановление Пленума N 63.
Во вторую группу входят сделки, в результате совершения которых был причинен вред имущественным правам кредиторов. Такие сделки могут быть признаны арбитражным судом недействительными, если они были совершены в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате их совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов при условии, что другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (п. 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности).
Указанную группу сделок отличают следующие черты:
Во-первых, более длительный период оспоримости — в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после его принятия.
Во-вторых, наличие цели причинения вреда имущественным правам кредиторов.
В-третьих, осведомленность другой стороны сделки о цели должника к моменту ее совершения.
В-четвертых, наличие вреда, причиненного имущественным правам кредиторов.
В случае недоказанности хотя бы одного из последних трех условий суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию (п. 5 Постановления Пленума N 63).
Иными словами, речь идет о сделках должника, влекущих ущемление имущественных интересов кредиторов, т.е. о сделках, в результате совершения которых в силу наличия тех или иных причин уменьшилась потенциальная возможность удовлетворения их требований.
Отдельно следует подчеркнуть, что под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, в соответствии с абз. 34 ст. 2 Закона о несостоятельности понимаются уменьшение стоимости или размера имущества должника и/или увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.
Именно в этом значении категория «вред имущественным правам кредиторов» используется и в ст. 61.2 Закона о несостоятельности (абз. 4 п. 5 Постановления Пленума N 63, Определение Верховного Суда РФ от 9 июля 2015 г. N 304-ЭС15-8760).
Как видно, приведенная формулировка является достаточно широкой и позволяет квалифицировать в качестве вреда, причиненного имущественным правам кредиторов, любые неблагоприятные последствия, ограничивающие их возможность получить удовлетворение своих требований за счет имущества должника. Поэтому основания для оспаривания, предусмотренные в п. 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности, могут быть применимы и к сделкам, совершаемым в процессе обычной хозяйственной деятельности, и сделкам, имеющим равноценное встречное исполнение, при наличии всех условий, позволяющих говорить о недействительности таких сделок.
В то же время сама по себе убыточность хозяйственной деятельности должника не может служить отправным моментом при определении признака наличия вреда имущественным интересам кредиторов. Безусловно, деятельность должника, в отношении которого введена процедура банкротства, нельзя назвать прибыльной. Однако совершение отдельных сделок, во-первых, может принести прибыль, но не оказать существенного влияния на убыточность хозяйственной деятельности в целом, во-вторых, могло быть продиктовано объективными причинами, например минимизацией убытков, связанных с остановкой производства, для которого закупается сырье.
Для определения факта причинения вреда интересам кредиторов необходим детальный анализ причин, обусловивших совершение сделок, и имущественных последствий для должника от их исполнения, в том числе обстоятельств, позволяющих ответить на вопросы: равноценное ли встречное исполнение получил должник, лишился ли должник возможности удовлетворить требования иных кредиторов, имеющих право на преимущественное удовлетворение требований по отношению к стороне оспариваемой сделки.
Еще раз отметим, что при оспаривании по данному основанию помимо доказывания наличия самого вреда, цели совершения сделки, направленной на причинение такого вреда, должно быть установлено и то обстоятельство, что другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.
Применительно к рассматриваемому вопросу это означает, что если в качестве вреда имущественным интересам кредиторов доказывается убыточность хозяйственной деятельности, то доказыванию подлежит то, что получение такого убытка является целью должника и о данной цели другая сторона знала.
Учитывая конструкцию статьи, утверждение справедливо и для ситуаций, складывающихся в процессе текущей деятельности должника после возбуждения дела о банкротстве.
Мы полагаем, что нельзя считать доказанным факт наличия осведомленности у другой стороны относительно цели причинения вреда кредиторам должника в ситуации, когда:
- речь идет о совершении текущего платежа в процессе обычной хозяйственной деятельности;
- предполагается разумное поведение со стороны конкурсного управляющего, добросовестно исполняющего свои обязанности;
- существует определенный контроль за платежами со стороны кредитной организации, которая не вправе пропустить платеж, нарушающий очередность (при наличии платежей, обладающих приоритетом, см. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 6 июня 2014 г. N 36 «О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства»);
- нет доказательств, подтверждающих осведомленность кредитора об указанной выше цели.
Итак, говоря о подозрительных сделках, законодатель фактически выделил две их разновидности: сделки с неравноценным встречным исполнением и сделки, направленные на причинение вреда имущественным правам кредиторов.
Однако, предоставляя возможность их оспаривать, и в первом, и во втором случаях преследуется цель восстановления нарушенных имущественных интересов кредиторов посредством максимально возможного наполнения конкурсной массы. По этой причине обе анализируемые группы сделок следует рассматривать как сделки, влекущие причинение вреда имущественным правам кредиторов. Следовательно, отнесение к сделкам, направленным на причинение вреда имущественным правам кредиторов только тех, о которых говорится в п. 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности, нельзя назвать правильным.
В связи с этим существующее разделение подозрительных сделок посредством используемых в Законе о несостоятельности критериев представляется недостаточно последовательным. В действительности, оба вида сделок связаны с причинением вреда имущественным интересам кредиторов, что, в свою очередь, свидетельствует о неудачности основания, выбранного для их разграничения. Отметим, что сказанное в равной степени относится и к еще одной разновидности недействительных сделок должника — сделкам с предпочтением (ст. 61.3 Закона о несостоятельности). Именно получение предпочтения, т.е. преимущества в виде состоявшегося удовлетворения требований одних кредиторов по сравнению с требованиями других, оставшихся неудовлетворенными полностью или в части, равно как и совершение сделок, направленных на получение такого преимущества в будущем, позволяет говорить о причинении вреда имущественным интересам последних <14>. Такое адресное (в интересах отдельных лиц) распоряжение должника своими активами исключает возможность пропорционального (равного) удовлетворения требований всех остальных кредиторов, которое по своей сути является одним из основных принципов действующего Закона о несостоятельности.
———————————
<14> Схожей позиции придерживается О.Р. Зайцев. Разграничивая сделки должника, он отмечает, что «предпочтение (иногда его еще называют преимущественным удовлетворением) как основание оспаривания сделок при банкротстве также можно рассматривать как разновидность общего основания (причинение вреда имущественным правам кредиторов), поскольку в предпочтении плохо не то, что один кредитор получил больше, чем должен был, а то, что из-за этого уменьшилась будущая конкурсная масса и, соответственно, меньше получат другие кредиторы той же очереди» (Зайцев О.Р. Оспаривание сделок при банкротстве: о некоторых новеллах Закона N 73-ФЗ // Несостоятельность (банкротство): Научно-практический комментарий новелл законодательства и практики его применения / Под ред. В.В. Витрянского. М.: Статут, 2010. С. 106 — 107).
Думается, что отчасти подтверждением сказанному служит и попытка Верховного Суда РФ разграничить рассматриваемые нами виды сделок. Так, в соответствии с п. 9 Постановления Пленума N 63, «если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных п. 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.
Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств».
Акцентируем внимание на то, что подозрительные сделки с неравноценным встречным исполнением, совершенные за рамками годичного срока от даты принятия заявления о признании банкротом, по разъяснениям Верховного Суда РФ подлежат оспариванию по правилам, применяемым к сделкам, направленным на причинение имущественным правам кредиторов.
Полагаем, что такой подход выработан в судебной практике именно по причине невозможности четкого разграничения данных групп сделок.
На наш взгляд, подозрительными являются такие сделки должника, в результате совершения которых был причинен вред имущественным правам (интересам) его кредиторов.
В свою очередь, критерием для классификации подозрительных сделок может выступать вред имущественным правам кредиторов, а точнее, способ причинения такого вреда.
Таким образом, в зависимости от способа причинения вреда имущественным правам кредиторов можно выделить следующие виды подозрительных сделок:
- сделки, влекущие уменьшение конкурсной массы должника (например, сделки с неравноценным встречным исполнением, в том числе характеризующиеся безвозмездной передачей имущества, реализацией имущества по заниженной (не рыночной) цене и др.);
- сделки, влекущие увеличение имущественных требований к должнику (например, заключение ничем не обоснованных договоров поручительства, залогов, совершение сделок, направленных на искусственное формирование кредиторской задолженности, сделок по увеличению размера ежемесячных обязательств должника и др.);
- иные сделки, влекущие причинение вреда имущественным правам (интересам) кредиторов.
Библиографический список
1. Астафуров А.Ю. Оспаривание сделок по «банкротным» основаниям // Адвокат. 2017. N 3 // URL: https://zakon-163.ru/news/osparivanie-sdelok-po-bankrotnym-osnovaniyam/191/.
2. Богданов Е.В. Особенности оспаривания сделок юридических лиц арбитражным управляющим в деле о банкротстве и арбитражным управляющим юридическим лицом // Адвокат. 2015. N 10. С. 8 — 13.
3. Вестник ВАС РФ. 2011. N 3. Март.
4. Виниченко С.И. Цена как условие гражданско-правового (предпринимательского) договора: Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. С. 80 — 87.
5. Рыков Д.А. Недействительность сделок должника в деле о банкротстве: гражданско-правовые аспекты: Дис. … канд. юрид. наук. Красноярск, 2019. С. 21 — 22.
6. Телюкина М.В. Система подозрительных сделок при банкротстве должника в России и Казахстане // Гражданское право. 2014. N 6. С. 20 — 24.
Читайте еще:
Авторы: В.С. Белых, В.А. Запорощенко
Телефон: